В Зофию они вернулись через час. Когда машины остановились у нацистского штаба, то они увидели зрелище, какое и вообразить не могли.

Глава 24

Пир достиг грандиозных масштабов. Длинные столы, накрытые скатертями ярких цветов, ломились. Большую часть еды принесли горожане, чтобы дополнить то, что досталось от «Белого Орла». Женщины подавали еду, а мужчины сами накладывали себе полные тарелки дымящихся овощей, вкусной ветчины, вареной картошки, кислой капусты, колбасок, наливали горячий густой суп и брали свежий хлеб. Лились рекой водка и пиво, музыканты играли на аккордеонах и скрипках. Небольшой зеленый парк слева от костела Святого Амброжа заполнили шумные и оживленные жители Зофии всех возрастов, они смеялись и ели. Дети и собаки резвились на траве, и повсюду среди крестьян виднелись нацистские солдаты. Врачи, лаборант и Гартунг. не веря своим глазам, взирали на это зрелище с открытыми ртами. Когда один из них уже собирался что-то предпринять, по лестнице сбежал лаборант, который остался в больнице.

– Герр доктор! – крикнул он, задыхаясь, и подбежал ко второй машине, в которой сидел Фриц Мюллер и глазел на этот пикник. – Герр доктор! Вот результаты анализов крови пациентов из больницы. Все серологические реакции исключительно положительны. Все до последней. Я даже не стал пропускать пробы через водяную баню, и им уж ни в коем случае не требуется суточное охлаждение. Агглютинация наступила тут же. Герр доктор, нет сомнений в том, что все в больнице, у кого мы брали кровь, больны тифом.

Явно сдерживая эмоции, Мюллер ровным голосом сказал:

– У нас имеется еще двадцать проб. Отнесите их в больницу и немедленно проведите анализы. Я хочу, чтобы вы оба работали одновременно и так быстро, как сможете. После этого сообщите мне результаты.

– Слушаюсь, герр доктор!

Оба лаборанта спешно удалились. Мюллер ступил на тротуар и тяжелой походкой подошел к Гартунгу.

– Анализы крови семи больных дали положительный результат, – начат он сдержанным голосом. – Все положительны.

Штурмбаннфюрер почти не расслышал слов друга. Взгляд его пронзительных глаз был прикован к происходившему в городском парке. Он ответил тихо и спокойно:

– Это меня не удивляет. Шукальский рассчитывал на то, что вы у них возьмете кровь для анализов. Сама логика подсказывает, что он поместит в больницу тех, кто и в самом деле заражен тифом. Уверяю тебя, Фриц, он никак не может устроить подобный розыгрыш во всех деревнях и фермах этого края. Через несколько минут ты убедишься, что я прав.

Мюллер оглянулся на Шукальского, который вел светский разговор с одним из врачей.

– Макс, он совершенно спокоен. Надо сказать, он ведет себя вполне уверенно. Меня это тревожит. Мне это не нравится. Та деревня была ужасна! Поверить не могу, что я позволил втянуть себя в такую грязь!

Мюллер взглянул в том направлении, куда уставился Гартунг, и, видя веселящихся солдат, прошипел:

– Черт возьми, что все это означает?

– Фриц, извини меня, – спокойно отреагировал Гартунг. – Я пойду и разберусь.

Доктор Мюллер чувствовал, как до предела напрягся каждый его мускул и нерв, пока он смотрел, как высокий и самонадеянный Гартунг переходит улицу и идет к танкам, у которых несли службу лишь несколько солдат. Услышав резкий голос, он обернулся. Это был Дитер Шмидт.

– Ну как, герр доктор? Каковы результаты? Нам есть чем похвастать перед рейхом?

Мюллер холодно изучал лицо коменданта гестапо своими светлыми глазами и в это мгновение почувствовал, как у него в животе медленно сжимается холодный, твердый как сталь комок. В этом городе что-то было не так. Творилось нечто ужасно неладное.

Они ждали результатов анализа крови возле нацистского штаба. Вскоре оба лаборанта с побледневшими лицами и дрожью в голосе доложили о них Фрицу Мюллеру.

– Гартунг! – пронзительно заорал он.

Командир «Einsatzgruppe» спокойно разговаривал с гауптманом отряда «пантер» о том, как они методично уничтожат город, и, когда поднял глаза, на его лице мелькнуло удивление.

– Иди сюда! – крикнул Мюллер.

Лицо Гартунга помрачнело, когда он отошел от танка и спешно пересек улицу, чтобы присоединиться к группе. В его взгляде сквозила явная тревога.

– В чем…

– Результаты положительны! – завопил Мюллер. – Ты глупая скотина! Все анализы больных той деревни дали положительные результаты!

Лицо Гартунга побелело.

– Но такое ведь невоз…

– Черт бы тебя побрал, Гартунг! – заорал Мюллер так, что на его шее набухли вены. – Ты напыщенный осел! Ты вонючка, надутый петух, самодовольный, невыносимый щеголь! Ты слышал, что я сказал?

Глаза штурмбаннфюрера скользнули по лицам присутствующих. В них отражался страх.

– Но это ведь…

– Ты со своими идиотскими подозрениями подверг нас всех опасности заразиться тифом!

– Мы все можем пропарить одежду в моем кабинете, – проскулил Дитер Шмидт.

Доктор Мюллер, с трудом сдерживая себя, обрел спокойствие и обратился к Шукальскому:

– У вас найдется ДДТ?

Тот, мастерски скрывая свой восторг, сказал:

– Герр доктор, ДДТ закончился. Скромных поставок из Германии не хватило, чтобы остановить распространение болезни.

– Гартунг! – прошипел Мюллер. – Хватит! Ты строил великие планы стать рейхспротектором! Когда я закончу рапорт о твоих дурацких подозрениях… – Мюллер задыхался и сморщил нос от вони, все еще не выветрившейся из одежды Гартунга, – они создадут для тебя должность «Scheissprotektor» [30] и усадят тебя на куче навоза!

Мюллер обернулся к своим коллегам.

– Делайте так, как говорит гауптштурмфюрер, и пропарьте одежду! Это касается всех!

Затем он повернулся к Гартунгу и погрозил тому пальцем.

– А что касается тебя… – Фриц Мюллер осекся, так и не сказав следующего слова, его рука повисла в воздухе. – Боже мой… – выдохнул он.

– Что случилось, герр доктор? – спросил кто-то. Мюллер уставился на парк рядом с костелом и прошептал:

– О боже милостивый…

Никто не успел шевельнуться или произнести слово, как доктор уже бежал через дорогу, размахивая руками и крича:

– Герр гауптман! Герр гауптман!

Командир танковой группы, жевавший что-то, недоуменно посмотрел на человека, который набросился на него. В одной руке у него был недоеденный бутерброд, в другой – бутылка пива.

– Что случилось, герр доктор? Пора начинать развлечение?

– Уведите своих людей отсюда! – завопил Мюллер.

– Увести своих людей…

– Немедленно, герр гауптман. Уведите их немедленно!

– Но почему? – Командир танковой группы быстро посмотрел через плечо Мюллера и увидел Макса Гартунга, который безмолвно стоял у одной из машин с неестественно бледным лицом. – Что случилось, герр доктор? Мои люди решили лишь немного перекусить и выпить перед учебными стрельбами. Эти горожане думали, что спасут свои жизни, если немного…

– Эти горожане, герр гаутман, являются переносчиками тифа!

– Переносчики… – Капитан отступил на шаг. – Но нам говорили, что здесь нет никакой эпидемии тифа и что нам предстоит сровнять этот город с землей!

– Видно, произошла серьезная ошибка, герр гауптман, и мы все подверглись опасности заразиться тифом.

Мюллер взглянул на участников пикника, на женщин, резавших ветчину, раздававших хлеб, со смехом разливавших суп. Он смотрел на солдат рейха, отправлявших в рот все, чем бы их ни угощали. Фрицу Мюллеру вдруг стало совсем плохо. Он сказал уже гораздо спокойнее:

– Герр гауптман, нам здесь грозит большая опасность. Пожалуйста, соберите людей и постройте их перед штабом.

Бросив бутерброд и бутылку на землю, капитал свистом подал знак своему сержанту, чтобы тот собрал солдат.

Эту сцену можно было бы принять за комедию, если бы лица ее участников не омрачал страх. Все члены инспекции голышом стояли в кабинете Дитера Шмидта, пока пропаривалась их одежда. В напряженной тишине они осматривали друг друга в поисках вшей, вели себя с достоинством, как будто происходило все что угодно, только не унизительный спектакль. Неловкое молчание нарушилось, когда один из врачей простонал: